Скалка (Nudelholz, вергельхолц) и подставка для нарезки лапши (нудельклецье)
В каждой семье есть предметы, дорогие сердцу, которые бережно хранятся и передаются из поколения в поколение. Это не обязательно материально-ценные вещи, главная их ценность – память о родных и близких людях, способ не забыть их. Реликвии хранят, окружают вниманием и почётом. Каждая из них имеет свою историю, каждая заведомо нацелена на успех, удачу, а иногда они спасали жизнь, являясь своего рода оберегом, ниточкой, соединяющей поколения. Такие привычные предметы как ложка или чугунная сковородка, однажды попав в семью, становились верными спутниками, следуя за хозяином из дома в дом.
Старая скалка и подставка для нарезки лапши – реликвии моей семьи. Это память о моей бабушке по линии отца, Майнгардт Екатерине Ивановне (1903 г.р). Я как младший ребёнок в семье, чаще других оставалась с бабушкой. Она называла меня своим «хвостиком» (где бабушка, там и я). Я часто наблюдала, как бабушка раскатывала тесто на лапшу большой деревянной скалкой. Она была цилиндрической формы, с двумя фигурными ручками и подвижной центральной частью. Со временем от частого использования внутренняя часть стёрлась и стала овальной, поэтому скалка во время раскатывания теста производила много шума, который был слышен даже во дворе…
Подставка для нарезки лапши (нудельклецье), деревянное приспособление для нарезки лапши в домашних условиях
Когда раскатанные круги из теста подсыхали, бабушка разрезала их на несколько частей, скатывала руликом и укладывала на подставку для лапши, которая представляет собой узкую деревянную коричневую дощечку на четырёх коротких ножках, с отверстием на конце для подвешивания. Сидя рядом и наблюдая, как бабушка работает, я представляла себе, что дощечка – это лошадка. Бабушка очень быстро и умело нарезала тонкую лапшу: видно только, как мелькали её пальцы и острый нож. Помню, я всё говорила: «Mutter, die Finger!» (Бабушка, пальцы!). Я боялась, что она себе пальцы отрежет. Бабушка меня успокаивала и говорила, что постарается не порезаться.
Позже скалка перешла к моей маме, Майнгардт Марии Ивановне (1933 г.р), продолжая выполнять свою функцию, и также громко шумя. Летом, заходя во двор к родителям, уже можно было понять, что мама катает лапшу. Мы привыкли к этому, и думали, что так и должно быть. Но в один прекрасный день я зашла к маме в гости и увидела, как она катала лапшу, причём бесшумно. Я подумала, что мама купила новую скалку. Но не тут-то было: просто мой отец, Майнгардт Владимир Кондратьевич (1933 г.р), мастер на все руки, исправил дефект скалки – вставил вовнутрь железный штырь на подшипниках. Так скалка стала бесшумной, а тесто раскатывала очень легко и тонко – словно благодарила мастера за починку.
Теперь этой скалкой пользуюсь я. У меня есть современная машинка для раскатывания теста, но я привыкла к старой семейной скалке. Ею ловко управляются и внуки: Арина, 11-ти лет, может без моей помощи раскатать тесто для лапши, а самый младшенький Саша, 3-х лет, уже умеет делать пельмени. Подставкой для нарезки лапши мы не пользуемся, но она хранится в семье как дополнение к скалке, способствуя сохранению в наших сердцах памяти о прошлом и близких людях.
Татьяна Ренье, с. Александровка | 
